Сентурипед-затейник
Иногда.
Иногда осознание того, что ты совершаешь ошибку - приходит во время. Не тогда, когда уже слишком поздно, а тогда, когда все еще можно исправить. Ты останавливаешься, пораженный давящей действительностью, задерживаешь дыхание, чтобы клетки серого вещества осознали все и приняли реальность. Палец уверенно лежит на курке, но ты не нажимаешь. Ты понимаешь, что все можно исправить. Абсолютно. Все. И ты откидываешь все в сторону, по-новому глядя на мир, рожденный только что, на жизнь, которая бежит перед тобой. И ты одновременно ничего не можешь поделать и кажется, что ты можешь все. И хочется рвануть с места, на всех порах, обгоняя ветер или, даже, саму мысль. Бежать без оглядки вперед и только вперед, смотря по сторонам и поглощая новое и неизведанное. Но. Иногда нужно сдержать этот мятежный порыв. А вдруг, кидаясь вперед с новыми силами, ты совершишь очередную ошибку?
-Ба… Голова раскалывается. К черту. Зато мигрень вроде как болезнь лордов. Мать, стареешь, вон уже с зеркалом разговариваешь, - отражение показало белый язык в отместку и состроило не совсем удачное выражение лица. Мутного серо-зеленого цвета глаза с долей скептицизма прошлись по отражению – чуть вытянутое овальное лицо с бледной кожей. Под стать вытянутому лицу длинный нос, намекающий, что их обладательница страдает как минимум любознательностью, тонкие губы, цвета приглушенного розового. Волосы. Рука невольно дернулась к утюжку – вид аккуратных локонов-кудряшек раздражал. С запахом жженных волос, утюжек прошелся по фиолетовым прядям, придавая им неестественную прямоту.
-Так то лучше, - заметила девушка, продолжая самокритично оглядывать себя в зеркале.
Хайнлих Сайн являлась восемнадцатилетней ведьмой. Нет, никаких палочек и других супер-артефактов. Все куда проще. Она просто ведьма. Вот так вот.
Затянув волосы в пучок, Хайнли по привычке выпустила две длинные прядки от висков. Эта привычка у неё случилась аж в пятом классе средней школы. С тех пор, она с ними(с прядками) не расставалась.
-Нда… Этой роже солнце не поможет, - кисло улыбнувшись своему отражению констатировала девушка, - день обещает быть великим, - уверенно произнесла она, отключая утюжок и направляясь к выходу из дома.
Солнце то пряталось за тучками, то выглядывало, своим жаром заставляя людей обливаться потом. Середина весны – а душно, как будто середина июля, где-нибудь в жаркой стране.
-Дождю быть, вестимо, - заметила сама себе ведьма. Она неторопясь шла по аллейке, ведущей к её любимому магазинчику. Мимо проплывали собаководы с собаками, Хайнли приметила белоснежного алабая, по которому «сохла» уже который месяц. Дети проносились с бешеной скоростью.
-Чертовы дети, - фыркнула Сайн, когда один из оболтусов не заметив её, кинулся ей под ноги, от чего Хайнли чуть не упала.
Да, эта ведьма к отряду добрых фей в розовых платьях с рюшами не относилась.
«А вообще, я ведь ангел, не так ли?» - подумала она, мягко ступая по вылизанному асфальту, - «тихий мирный человек, никого не трогаю, починяю примус,» - хихикнув она вспомнила свою любимую книжку за авторством Булгакова.
Загадочное и мистическое преследовало её с самых пеленок. То домовой громко скрипел половицами, то что-то кидалось под ноги, то кто-то своих холодным дыханием или пристальным взглядом будил маленькую Сайн. Так она и привыкла. Что никто ей не верит, а те существа. Которых якобы нет – есть и неплохо себе поживают. После того, как ведьме стукнуло 13 лет, обозначившие в её жизни переходный возраст, к видимой нечисти прибавились еще и мёртвые. То ли души неупокоенные, то ли существа из других миров, но все они неотступно шли за ней, либо всегда были рядом. Так она приобщилась к культуре умерших - всегда молчать и никогда не замолкать. А привыкнув полностью, ведьма даже начала давать имена тем существам, что подолгу задерживались в её доме. В прочем, был у неё и более весомый дар. Говорят же вам иногда посторонние – не стоит поминать черта всуе. И верно. Сила слов у человека очень мощная, пусть даже искрами не пуляет. Хайнлих так же не могла создавать фаерболы ртом, однако. Любое слово, фраза или предложение, сказанные ей на эмоциях, желание, которое не оставляло её мысли – становились реальностью. Пусть даже произнесенное ведьмой трактуется совсем по-другому. Так или иначе – речь наделенная силой возымеет действие.
Вот и была у Хайнли склонность ко всему необычному, или так или иначе волнующему мозг.
Направляясь в магазинчик с канцелярскими товарами, ведьма ворчала о чем-то своем, жалея что не умеет испепелять глупых прохожих взглядом.
Дверной колокольчик мягким звоном оповестил о зашедшем. Ведьма тряхнула головой, поправляя волосы и оглядела прилавок. За стеклянным стеллажом с разноцветными мелками, кисточками и прочей канцелярской принадлежностью стояла женщина лет сорока, полная с короткими крашенными медными волосами. Мясистое лицо имело полный безразличия вид. Смирив оценивающим взглядом Хайнлих, она выжидающе посмотрела ведьме в глаза.
-Здравствуйте, - коротко бросила ведьма, решительно подойдя к полкам и разглядывая книги. Женщина неопределенно пожала плечами и сделала вид, будто продолжила решать кроссворд, изредка бросая косые недоверчивые взгляды на девушку. Будто имея глаза на затылке, Сайн уже уведенная множеством книг куда-то в глубь стеллажей, резко повернула голову взглянув на продавщицу.
-Я была бы не против, если бы вы перестали смотреть на меня, - фиолетовая челка упала на глаза, а сумрак дальних полок с книгами опустил на лицо зловещую тень, - раздражает, знаете ли. И нет, я не имею привычку воровать в магазинах, куда думаю зайти еще раз.
Женщина фыркнула, видимо недовольная тоном, которым ей ответила девушка. Возможно продавщица собиралась что-то сказать наглой девчонке, однако в этот момент в магазине снова раздалась веселая трель колокольчика. Мягкие тяжелые шаги оповестили о новом клиенте магазина. Девушка бросила короткий взгляд в сторону зашедшего. Это был юноша с серебристыми волосами, чуть доходившими до середины шеи. Лица Хайнли увидеть не удалось. Да она и не придала особого значения юноше, считая, что разглядывание отнимает много времени.
Рассматривая обложки, вглядываясь в символы, девушка не заметила, как юноша с серебристыми волосами появился за её спиной.
-Рисуете? – звук его голоса заставил Хайнли вздрогнуть от неожиданности.
-Какого..? – резонно поинтересовалась девушка, резко развернувшись. Её глаза сначала наткнулись на грудь побеспокоившего(вот как блядь описать это?!), от чего ей стало не уютно. Руки парня расположились по бокам ведьмы, преграждая ей любые пути отступления. Хайнли подняла взгляд и замерла - в жизни ей не доводилось видеть светящихся птичьих глаз у людей.
-Что, собственно, происходит? – голос продавщицы краем уха уловила ведьма, которая не могла пошевелиться – настолько усыпляющее действовал взгляд парня.
-Все в порядке, - негромко произнес серебряные локоны(ХЪ), не отводя взгляда от ведьмы, - скажи мне, это действительно ты?
-Ш-што? – удивление было столь же внезапным, как и странный юноша, который не дождавшись ответа резко опустил руки, освобождая девушку, и поспешил удалиться из магазина. Он кивнул Хайнли, и улыбнулся перед выходом женщине-продавщице. Лишь спустя пару мгновений, трель дверного колокольчика разбудила ведьму, которая все еще стояла, не шевелясь и глядя в одну точку.
-Э… чойта было? – коснувшись кончиками пальцев висков, девушка зажмурилась и быстро открыла глаза, будто надеясь вновь увидеть парня-наваждение. Но перед ней был всего лишь стеллаж, полный цветных обложек. Продавщица как всегда казалась отмороженной и глыбой льда смотрела куда-то в окно.
-Простите, - женщина повернула к девушке голову, - вы не подскажите, этот юноша сюда часто заходит? – фиолетововолосая быстро подскочила к прилавку и посмотрела в отсутствующее лицо женщины.
-Ты о чем? – вскинув бровь, спросила продавщица, глядя на ведьму несколько неприятным взглядом, будто девушка была попрошайкой, - никого, кроме тебя, здесь не наблюдается в последние пятнадцать минут.
Иногда осознание того, что ты совершаешь ошибку - приходит во время. Не тогда, когда уже слишком поздно, а тогда, когда все еще можно исправить. Ты останавливаешься, пораженный давящей действительностью, задерживаешь дыхание, чтобы клетки серого вещества осознали все и приняли реальность. Палец уверенно лежит на курке, но ты не нажимаешь. Ты понимаешь, что все можно исправить. Абсолютно. Все. И ты откидываешь все в сторону, по-новому глядя на мир, рожденный только что, на жизнь, которая бежит перед тобой. И ты одновременно ничего не можешь поделать и кажется, что ты можешь все. И хочется рвануть с места, на всех порах, обгоняя ветер или, даже, саму мысль. Бежать без оглядки вперед и только вперед, смотря по сторонам и поглощая новое и неизведанное. Но. Иногда нужно сдержать этот мятежный порыв. А вдруг, кидаясь вперед с новыми силами, ты совершишь очередную ошибку?
-Ба… Голова раскалывается. К черту. Зато мигрень вроде как болезнь лордов. Мать, стареешь, вон уже с зеркалом разговариваешь, - отражение показало белый язык в отместку и состроило не совсем удачное выражение лица. Мутного серо-зеленого цвета глаза с долей скептицизма прошлись по отражению – чуть вытянутое овальное лицо с бледной кожей. Под стать вытянутому лицу длинный нос, намекающий, что их обладательница страдает как минимум любознательностью, тонкие губы, цвета приглушенного розового. Волосы. Рука невольно дернулась к утюжку – вид аккуратных локонов-кудряшек раздражал. С запахом жженных волос, утюжек прошелся по фиолетовым прядям, придавая им неестественную прямоту.
-Так то лучше, - заметила девушка, продолжая самокритично оглядывать себя в зеркале.
Хайнлих Сайн являлась восемнадцатилетней ведьмой. Нет, никаких палочек и других супер-артефактов. Все куда проще. Она просто ведьма. Вот так вот.
Затянув волосы в пучок, Хайнли по привычке выпустила две длинные прядки от висков. Эта привычка у неё случилась аж в пятом классе средней школы. С тех пор, она с ними(с прядками) не расставалась.
-Нда… Этой роже солнце не поможет, - кисло улыбнувшись своему отражению констатировала девушка, - день обещает быть великим, - уверенно произнесла она, отключая утюжок и направляясь к выходу из дома.
Солнце то пряталось за тучками, то выглядывало, своим жаром заставляя людей обливаться потом. Середина весны – а душно, как будто середина июля, где-нибудь в жаркой стране.
-Дождю быть, вестимо, - заметила сама себе ведьма. Она неторопясь шла по аллейке, ведущей к её любимому магазинчику. Мимо проплывали собаководы с собаками, Хайнли приметила белоснежного алабая, по которому «сохла» уже который месяц. Дети проносились с бешеной скоростью.
-Чертовы дети, - фыркнула Сайн, когда один из оболтусов не заметив её, кинулся ей под ноги, от чего Хайнли чуть не упала.
Да, эта ведьма к отряду добрых фей в розовых платьях с рюшами не относилась.
«А вообще, я ведь ангел, не так ли?» - подумала она, мягко ступая по вылизанному асфальту, - «тихий мирный человек, никого не трогаю, починяю примус,» - хихикнув она вспомнила свою любимую книжку за авторством Булгакова.
Загадочное и мистическое преследовало её с самых пеленок. То домовой громко скрипел половицами, то что-то кидалось под ноги, то кто-то своих холодным дыханием или пристальным взглядом будил маленькую Сайн. Так она и привыкла. Что никто ей не верит, а те существа. Которых якобы нет – есть и неплохо себе поживают. После того, как ведьме стукнуло 13 лет, обозначившие в её жизни переходный возраст, к видимой нечисти прибавились еще и мёртвые. То ли души неупокоенные, то ли существа из других миров, но все они неотступно шли за ней, либо всегда были рядом. Так она приобщилась к культуре умерших - всегда молчать и никогда не замолкать. А привыкнув полностью, ведьма даже начала давать имена тем существам, что подолгу задерживались в её доме. В прочем, был у неё и более весомый дар. Говорят же вам иногда посторонние – не стоит поминать черта всуе. И верно. Сила слов у человека очень мощная, пусть даже искрами не пуляет. Хайнлих так же не могла создавать фаерболы ртом, однако. Любое слово, фраза или предложение, сказанные ей на эмоциях, желание, которое не оставляло её мысли – становились реальностью. Пусть даже произнесенное ведьмой трактуется совсем по-другому. Так или иначе – речь наделенная силой возымеет действие.
Вот и была у Хайнли склонность ко всему необычному, или так или иначе волнующему мозг.
Направляясь в магазинчик с канцелярскими товарами, ведьма ворчала о чем-то своем, жалея что не умеет испепелять глупых прохожих взглядом.
Дверной колокольчик мягким звоном оповестил о зашедшем. Ведьма тряхнула головой, поправляя волосы и оглядела прилавок. За стеклянным стеллажом с разноцветными мелками, кисточками и прочей канцелярской принадлежностью стояла женщина лет сорока, полная с короткими крашенными медными волосами. Мясистое лицо имело полный безразличия вид. Смирив оценивающим взглядом Хайнлих, она выжидающе посмотрела ведьме в глаза.
-Здравствуйте, - коротко бросила ведьма, решительно подойдя к полкам и разглядывая книги. Женщина неопределенно пожала плечами и сделала вид, будто продолжила решать кроссворд, изредка бросая косые недоверчивые взгляды на девушку. Будто имея глаза на затылке, Сайн уже уведенная множеством книг куда-то в глубь стеллажей, резко повернула голову взглянув на продавщицу.
-Я была бы не против, если бы вы перестали смотреть на меня, - фиолетовая челка упала на глаза, а сумрак дальних полок с книгами опустил на лицо зловещую тень, - раздражает, знаете ли. И нет, я не имею привычку воровать в магазинах, куда думаю зайти еще раз.
Женщина фыркнула, видимо недовольная тоном, которым ей ответила девушка. Возможно продавщица собиралась что-то сказать наглой девчонке, однако в этот момент в магазине снова раздалась веселая трель колокольчика. Мягкие тяжелые шаги оповестили о новом клиенте магазина. Девушка бросила короткий взгляд в сторону зашедшего. Это был юноша с серебристыми волосами, чуть доходившими до середины шеи. Лица Хайнли увидеть не удалось. Да она и не придала особого значения юноше, считая, что разглядывание отнимает много времени.
Рассматривая обложки, вглядываясь в символы, девушка не заметила, как юноша с серебристыми волосами появился за её спиной.
-Рисуете? – звук его голоса заставил Хайнли вздрогнуть от неожиданности.
-Какого..? – резонно поинтересовалась девушка, резко развернувшись. Её глаза сначала наткнулись на грудь побеспокоившего(вот как блядь описать это?!), от чего ей стало не уютно. Руки парня расположились по бокам ведьмы, преграждая ей любые пути отступления. Хайнли подняла взгляд и замерла - в жизни ей не доводилось видеть светящихся птичьих глаз у людей.
-Что, собственно, происходит? – голос продавщицы краем уха уловила ведьма, которая не могла пошевелиться – настолько усыпляющее действовал взгляд парня.
-Все в порядке, - негромко произнес серебряные локоны(ХЪ), не отводя взгляда от ведьмы, - скажи мне, это действительно ты?
-Ш-што? – удивление было столь же внезапным, как и странный юноша, который не дождавшись ответа резко опустил руки, освобождая девушку, и поспешил удалиться из магазина. Он кивнул Хайнли, и улыбнулся перед выходом женщине-продавщице. Лишь спустя пару мгновений, трель дверного колокольчика разбудила ведьму, которая все еще стояла, не шевелясь и глядя в одну точку.
-Э… чойта было? – коснувшись кончиками пальцев висков, девушка зажмурилась и быстро открыла глаза, будто надеясь вновь увидеть парня-наваждение. Но перед ней был всего лишь стеллаж, полный цветных обложек. Продавщица как всегда казалась отмороженной и глыбой льда смотрела куда-то в окно.
-Простите, - женщина повернула к девушке голову, - вы не подскажите, этот юноша сюда часто заходит? – фиолетововолосая быстро подскочила к прилавку и посмотрела в отсутствующее лицо женщины.
-Ты о чем? – вскинув бровь, спросила продавщица, глядя на ведьму несколько неприятным взглядом, будто девушка была попрошайкой, - никого, кроме тебя, здесь не наблюдается в последние пятнадцать минут.
D
Мне по идее больше ничего не надо. Ну еще икс бокс, интуос четверочку и чо-нить похавать х) 
